Авария на военно-транспортном судне ЧФ "Иргиз"

Новости и информация о катастрофах и авариях на воде
Ответить
Аватара пользователя
Schultz
Администратор
Администратор
Сообщения: 8619
Зарегистрирован: 19 янв 2006, 15:55
Реальное имя: Сергей
Воинское звание: старший матрос
Откуда: Москва
Контактная информация:

Авария на военно-транспортном судне ЧФ "Иргиз"

Сообщение Schultz »

ИХ НЕ СЛОМИЛ ШТОРМ



В марте 1972 года на все соединения, корабли, подводные лодки и суда обеспечения поступил приказ Главнокомандующего Военно-Морским Флотом, в котором говорилось о причинах тяжелой аварии, произошедшей на военно-транспортном судне Черноморского флота “Иргиз”, и мерах по предотвращению подобных случаев в ВМФ. В одном из пунктов приказа Главнокомандующий потребовал, чтобы на ГКП каждого корабля или судна была на видном месте оформлена табличка крупными буквами: “Помни “Иргиз”. Так и ходили в течение нескольких лет корабли и суда с предостерегающим напоминанием, и это было одним из первых пунктов проверки боевой готовности тысяч кораблей и судов всех классов ВМФ. А случилось с “Иргизом” вот что.

17 января 1972 года в Мраморном море в результате грубых штурманских просчетов, неудовлетворительной организации несения ходовой и наблюдательной вахт военно-транспортное судно Черноморского флота “Иргиз”, шедшее с полным грузом для тылового обеспечения кораблей Средиземноморской эскадры, в штормовых условиях выскочило на камни турецкого острова Мармара. В середине пятидесятых это был десантный корабль, но в связи с острой нехваткой военных транспортов его в 1959 году капитально отремонтировали и по проекту Центрального конструкторского бюро “Черноморсудопроект” переоборудовали в сухогруз водоизмещением 2.050 тонн. При этом он сохранил все основное оборудование десантного корабля: носовую аппарель, кормовой якорь, десантный отсек по всей длине корпуса от аппарели до машинного отделения, расположенного в кормовой части. Этот отсек был защищен вторым, очень прочным дном, способным выдержать тяжелую десантную технику, и двойными бортовыми водонепроницаемыми переборками.

После первого удара о камни разрушений корпуса не было, и капитан, работая обеими машинами, пытался спасти судно, однако штормовым ветром и ударами волн оно было развернуто лагом к волне, переброшено через подводную скалу и прижато к скалам. При ударе о скалу были сломаны перо руля, винты, согнут баллер. Судно на большой прибойной волне начало бить о камни. В корпусе одна за другой образовывались внушительные пробоины, несколько больших камней вошло в корпус. Экипаж во главе со старшим помощником Михаилом Шалуповым и старшим механиком Олегом Ясинским, как мог, боролся за живучесть своего судна. Однако вода быстро затопила машинное отделение, бортовые отсеки ниже главной палубы и междонное пространство, за исключением двух небольших помещений по левому борту. Однако основной трюм остался сухим. Каюты, помещения и КП судна, расположенные в кормовой надстройке выше главной палубы, оставались над водой. Огромные волны перекатывались через притопленное, бившееся о камни судно. Командир перехода капитан 3 ранга А. Леонов успел доложить о случившемся на КП 5-й эскадры и приказал подать сигнал SOS. Затем вода окончательно затопила машинное отделение, остановились дизель-генераторы, транспорт был обесточен и лишен радиосвязи. Наступил хмурый рассвет, и измученный экипаж увидел свое судно, бьющееся о нависающий над ним скалистый берег.

Еще только забрезжило, как по сигналу SOS на помощь прибыл танкер типа “река–море” “Нефтегорск” Азовского морского пароходства. Он стал на якорь и спустил по ветру и волне к борту “Иргиза” спасательный плот, однако командир перехода отказался от такой помощи, и танкер ушел. Следом прибыл большой сухогруз “В. Сухарев” того же пароходства. Он спустил свои спасательные катера. Они забрали большую часть экипажа аварийного судна, не занятого борьбой за живучесть, командира перехода и доставили на сухогруз. На борту “Иргиза” капитан, старший механик, боцман, начальник радиостанции и еще несколько человек продолжали безуспешно бороться за живучесть судна.

Еще через два часа начали прибывать друг за другом из Средиземного моря танкеры “Дон”, “Десна” и большой противолодочный корабль “Сообразительный”. По решению командования эскадры с “Иргиза” были сняты остававшиеся там члены экипажа вместе с капитаном. Судно оказалось брошенным. На него тут же накинулись мародеры, но вскоре турецкие полицейские и пограничники предотвратили дальнейший грабеж и взяли “Иргиз” под береговую охрану. На рейд острова Мармара прибыли два турецких спасателя в полной уверенности, что с ними будет заключен советской стороной контракт на снятие “Иргиза” с мели. Это сулило большие деньги, и турки терпеливо ждали...

А в это время для выполнения спасательных работ к острову Мармара были направлены из Черного моря СС-26, танкер “Золотой Рог”, спасательные суда Минрыбфлота “По‑сейдон” и “Смелый”, а из Средиземного моря – СС-21. Однако турецкое правительство разрешило вести спасательные работы только СС-26. На его борту, помимо экипажа и 167-й аварийно-спасательной партии, находились начальники высокого ранга – заместитель ГК ВМФ по тылу адмирал Олейник, начальник АСС ВМФ контр-адмирал Зуенко, главный штурман ВМФ контр-адмирал Матросов, начальник управления вспомогательного флота Гурьянов, группа специалистов аварийно-спасательной службы ВМФ и многие другие.

Командир 409-й ОДАСС капитан 2 ранга О. Крот со своими заместителями и офицерами штаба дивизиона круглосуточно работал на КП спасательных работ, тут же производя расчеты.

СС-26 прибыл к острову ночью 19 января. Штормовой ветер силой 14–17 м/сек. не прекращался с момента посадки “Иргиза” на камни. Под покровом темноты и штормовой погоды спустили катер и высадили на борт “Иргиза” начальника управления вспомогательного флота капитана 1 ранга Гурьянова и вооруженную группу матросов. На полузатопленном судне подняли флаг вспомогательного флота ВМФ и выставили часовых. Затем возвратили на борт аварийного судна часть его экипажа с судовыми документами.

К утру море не успокоилось, шторм продолжался с прежней силой, однако спасательные работы начались. Командир СС-26 В. Коптяев осторожно подвел судно и поставил его на два носовых якоря на расстоянии одного кабельтова от терпящего бедствие “Иргиза”. На него с кормы спасателя завели два капроновых каната.

Группа боцманов и такелажников во главе с капитан-лейтенантом Е. Зеленцовым провела от СС-26 до ВТР “Иргиз” канатную дорогу для передачи грузов весом до 500 кг. Затем они протянули на аварийное судно два кабеля, один для подачи электроэнергии, второй – телефонный, а также воздушный шланг для подачи воздуха на водолазные станции и шланги для подачи воды высокого давления на грунтососы. Началась передача по канатной дороге электро- и мотонасосов, аварийно-спасательного имущества и тайком от начальства – людей.

На третьи сутки погода немного улучшилась. Вторая группа из состава аварийно-спасательной партии во главе с инженером капитаном 3 ранга В. Андрющенко, высадившись на “Иргиз”, приступила к обследованию повреждений корпуса, составлению подробной карты положения аварийного судна и расчетам прочности. Параллельно с этими работами моряки приступили к заделке пробоин и трещин.

Третья группа, состоящая из водолазов, штурманов, подрывников под руководством заместителя командира дивизиона по спасательным работам капитана 2 ранга Н. Игнатьева начала измерять глубины, составлять подробный планшет и расчеты по очистке маршрута стягивания судна с мели.

Работы продолжались десять суток. За подготовкой к снятию судна с камней наблюдали сотни людей. На берегу, прямо на скалах, нависающих над “Иргизом”, были разбиты десятки палаток. Кого здесь только не было: пограничники, турецкие спасатели, корреспонденты, отдельной группой – представители НАТО, просто зеваки и изгнанные мародеры в ожидании легкой добычи. Доброжелателей среди них было немного, и оскорбительных криков на ломаном русском предостаточно. Каждое действие спасателей снималось на фото- и кинокамеры, любая ошибка или даже неловкое движение вызывали насмешки и крики. В зарубежной прессе и на телевидении ежедневно освещался ход работ по снятию ВТР “Иргиз” с мели. “Специалисты” доказывали, что спасти аварийное судно из такого положения невозможно силами одного спасательного судна. Спасатели же часами работали по грудь в холодной зимней воде, температура которой не превышала 7 градусов.

По канатной дороге на борт “Иргиза” были доставлены сварочные агрегаты, стальной трос, водоотливные мотонасосы, пластыри, цемент, песок и другие необходимые для аварийно-спасательных работ материалы.

До 28 января заделали большую часть пробоин (только в машинном отделении их было 37), установили водоотливные насосы и осушили часть затопленных помещений и отсеков, сняли большую часть грузов, а оставшейся частью отдифферентовали судно, разнесли и закрепили брагу к буксирному тросу СС-26. Группа водолазов-взрывников произвела серию взрывов по уборке скал с расчетного маршрута стягивания “Иргиза” с камней. Демонтировали канатную дорогу и линии подачи воздуха, воды, электроэнергии.

В ночь на 29 января начали генеральную откачку воды из всех затопленных отсеков. К утру вода была в основном откачана, но продолжала поступать через многочисленные небольшие трещины, однако мотонасосы общей производительностью 1.500 м3/час справлялись с её удалением. Утром СС-26 приступил к съемке “Иргиза” с мели. Сделали пять рывков, судно начало медленно сходить с камней. Но тут в дело вмешался адмирал Зуенко. Ему показалось, что работы идут слишком медленно, и он приказал увеличить величину и скорость разбега спасателя, т. е. мощность рывков. Никакие доводы командира и инженеров он не принимал...

Увеличили... “Иргиз” сильно дернулся и ударился о подводную скалу. Буксирный канат диаметром 52 мм задымился и оборвался, перо руля от удара о камень надломилось, баллер согнулся, судно получило дополнительные пробоины и трещины в новых местах. Ранее осушенные отсеки быстро заполнялись водой. Берег, внимательно наблюдавший за действиями спасателей, взревел от восторга и хохота. Зуенко получил строгое внушение адмирала Олейника и удалился в каюту. В. Андрющенко, Е. Зеленцов собрали свои группы и полезли снова в ледяную воду заделывать пробоины и трещины, а такелажники во главе с главным боцманом мичманом И. Цурканом бросились восстанавливать буксирный канат.

Только опытные спасатели могут оценить действия этой группы, которая в сложных условиях сумела восстановить 52-мм стальной буксирный канат за 42 минуты! Все они за эту работу тут же получили по 10 суток отпуска. Для матроса срочной службы это была высшая награда того времени.

Однако изменилось положение “Иргиза”, изменился маршрут стягивания аварийного судна с мели. Это потребовало заново расчищать путь стягивания. Весь вечер и ночь ушли на водолазные, взрывные работы, уборку грунта, заводку и крепление нового буксира, откачку воды и пр. Конечно, в эту ночь никто не отдыхал и минуты.

Рано утром 30 января начали повторную съемку. Погода, словно сжалившись над спасателями, была идеальной, подарив им полный штиль и безоблачное небо. Потянули. Судно довольно легко сошло с мели. На этот раз берег угрюмо молчал.

“Иргиз” ошвартовали к борту СС-26. На спасаемом судне продолжили герметизировать корпус всеми имеющимися средствами. Затем взяли его на короткий буксир, подали на борт кабель электропитания и начали буксировку в Проливной зоне. Из иллюминаторов машинного отделения торчали шланги водоотливных мотонасосов, из них непрерывно лилась вода, просачивающаяся через пластыри, многочисленные микротрещины и неплотности в корпусе. В нарушение всех существующих правил прохода Черноморских проливов Босфор прошли ночью. Для обеспечения безопасности прохода через пролив каравана турецкие власти даже приостановили на несколько часов строительство моста через него и запретили движение судов по проливу. Управляемость буксируемого аварийного судна в проливе обеспечивал ошвартованный к его правому борту спасательный буксир “Посейдон”.

На выходе из пролива Босфор на караван обрушился жестокий шторм. “Иргиз” взяли на длинный буксир, “Посейдон” был вынужден отойти от его борта и следовать рядом. Шторм достиг 6–7 баллов. Волны начали перехлестывать через палубу и надстройки аварийного судна и сверху заливать его машинное отделение через снятые при загрузке мотонасосов световые люки. Матросы аварийно-спасательной партии во главе с мичманом Николаем Ерошенко укачались и с трудом могли перемещаться по уходящей из-под ног палубе. А тут очередное несчастье. Сетки всасывающих шлангов мотонасосов забились паклей и ветошью, используемой для заделки пробоин и трещин в корпусе. Перекатывающаяся с борта на борт вода на какой-то момент оголяла всасывающие оконечности водоотливных шлангов, в них попадал воздух, и насосы один за другим вышли из строя. Машинное отделение начало затапливаться, и судно с каждой минутой теряло плавучесть.

Положение спас заместитель командира 409-го ОДАСС по спасательным работам капитан 2 ранга Н. Игнатьев. Он поднял аварийно-спасательную партию и сам повел её в “бой”. Работали по шею в воде, надев гидрокомбинезоны, от холодной воды сводило пальцы рук. Куда-то исчезли укачивающиеся и травящие матросы. Вытащили всасывающие оконечности шлангов и прочистили решетки. Каждую всасывающую оконечность шланга поместили в бочку с пробитыми в её стенках и днище отверстиями. На стенках бочек закрепили по четыре двухметровых аварийных бруса, опустили эти сооружения в трюм машинного отделения. Запустили мотонасосы, вода из машинного отделения начала убывать. Больше никто из матросов не укачивался, хотя шторм продолжался с прежней силой.

СС-26 в сопровождении буксирных судов “Смелый” и “Посейдон” сначала привел “Иргиз” за небольшой островок в районе болгарского порта Созопол, где укрывались от шторма несколько часов, затем зашли в Бургас, тоже на несколько часов. Затем, самым тщательнейшим образом подготовившись к переходу штормовым морем, двинулись в Варну. Там судно в течение одного года было отремонтировано и еще много лет служило флоту.

(с) Андрей ЛУБЯНОВ

Источник
7 учебный отряд имени адмирала Ф. С. Октябрьского, 9-я отличная рота.
Ответить

Вернуться в «Катастрофы на море»